А у нас сегодня ФАС. А у вас?
С 6 января 2012 года вступил в силу так называемый Третий антимонопольный пакет, который предусматривает существенные поправки в антимонопольное законодательство. Разъяснению этих юридических новелл, а также обзору текущей деятельности ведомства была посвящена пресс-конференция руководителя территориального управления Федеральной антимонопольной службы Владимира Рохмистрова.
ПАКЕТ ВСКРЫТ
Выражение «Третий антимонопольный» у меня ассоциируется с гречкой. Осенью позапрошлого года вот так, вперемешку, говорил о гречневых ценах и грядущих изменениях в законодательстве заместитель руководителя Федеральной антимонопольной службы Андрей Цариковский. Но если с гречкой все понятно: природа с ценами на нее справилась куда успешнее чиновников, — то с антимонопольными поправками произошла непонятная метаморфоза.
Тогда этот пакет поправок, только что поступивший в Госдуму, Андрей Цариковский анонсировал как направленный прежде всего на борьбу с чиновничьим беспределом. Предусматривалось введение жестких штрафов, специальных процедур обжалования решений и т. п. Все это должно было привести в равновесие баланс сил бизнеса и власти, вывести предпринимательство из-под мелочной опеки.
Спустя полтора года мы получили на выходе нечто совсем другое. Чиновникам больше не прописывается «таблетка от бюрократизма», зато даются поблажки предпринимателям. Возможно, это тоже путь достижения равновесия? Но сама идеология коррективов, честно говоря, смущает, и даже странно, что они были приняты в такой политически непростой момент.
— Поправки в 135‑й федеральный закон разработаны в интересах бизнеса. И даже крупного бизнеса, — просто прокомментировал Рохмистров.
ТРЕТЬЕ КИТАЙСКОЕ ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ
Третьим антимонопольным пакетом вводятся два новых института, один из них называется «Предостережение антимонопольного органа», другой — «Предупреждение антимонопольного органа». Похоже, этой мерой ФАС пытается наконец начать игру на опережение и работать не по итогам правонарушения, а на самой ранней его стадии — стадии замысла!
Предостережения с предупреждениями пойдут, например, тому лицу, кто своими публичными заявлениями начнет посылать противозаконные ценовые сигналы. Уже не раз бывало, когда представители строительных ассоциаций начинали рассказывать, что, мол, завтра цены на жилье неминуемо повысятся в разы. Этот сигнал прекрасно читают отдельные строительные компании во всех концах страны — и через недельку-другую мы и вправду видим повышение цен.
И еще радуемся: хорошо, что не в разы, а всего на 30 процентов…
Нефтяные компании любят рассказывать о том, что рост цен на бензин неизбежен в ближайшем будущем, потому что еще в прошлом году затраты превысили расходы. Или наоборот.
Вроде бы хороший инструмент появился у антимонопольщиков. Но предостережения не могут направляться ни журналистам, ни экспертам, которые могут выступать с такими же прогнозами. И если завтра я как журналист вступлю в сговор с неким нефтяным магнатом, то смогу сделать газету центром сговора всего нефтяного сообщества! В принципе, конечно, в принципе…
КАРТЕЛИ И ПРОЧАЯ УГОЛОВЩИНА
А вот, может, главное послабление для монополистов. Если, к примеру, до сих пор необоснованный отказ в подключении к электросетям вел к оборотному штрафу — а это для крупной энергетической компании миллионы и десятки миллионов рублей, — то теперь дело ограничится легким испугом в размере от 300 тысяч до одного миллиона. Но, с другой стороны, если нельзя кошмарить мелкий бизнес, то нельзя и крупный, верно?
Впервые в законодательстве появилось определение «картель», под которым понимается незаконное соглашение между конкурентами, направленное на поддержку завышенных цен. Путем ли раздела рынка, создания ли искусственного дефицита или бойкота определенных категорий покупателей или поставщиков. Участие в картеле преследуется в уголовном порядке. Только доказать такие сговоры трудно, если не будет писаного соглашения — документа, где свои злодейства картельщики сами подробно обрисуют и печати поставят.
Я с трудом представляю себе такой документ. Как с трудом представляю себе и чиновника, дисквалифицированного за нарушение антимонопольного законодательства. Хотя такое наказание прописано в законе давно, но во всей России то ли один, то ли два прецедента — и это не Воронеж. Напомним: ответственность чиновников была и осталась на прежнем уровне — это штраф от 15 до 30 тысяч рублей, а при повторном нарушении — лишение права занимать определенные должности, т. е. дисквалификация.
ДОГОВОРНЫЕ МАТЧИ
Продолжается и правка законодательства о госзакупках — многострадального 94‑го закона. Уже 26 раз его рихтовали, и после каждой правки возникала необходимость новых правок. Потому что уж больно изобретателен наш предприниматель или, как выражаются антимонопольщики, «субъект». По экспертной оценке Владимира Рохмистрова, признаки согласованных действий при проведении торгов присутствуют примерно в пяти процентах случаев. Но по факту — в Воронежской области в минувшем году из сотен проведенных торгов на строительном (самом проблемном) рынке выявлено лишь два эпизода сговора подрядчиков.
Казалось бы, как здесь вообще можно сговориться подрядчикам, если торги нынче сугубо электронные и анонимные? Если в них может принять участие любая темная лошадка из Калуги или Саратова и сбить злонамеренные планы спевшихся местных подрядчиков. Если, как правило, требуется серьезное финансовое обеспечение заявки? Увы, может. И тому была приведена пара примеров.
Так, при проведении аукциона на строительство школьного стадиона сметной стоимостью 40 млн рублей на территории воронежского лицея № 4 было подано шесть заявок. Однако в реальных торгах приняли участие только две организации, одна из которых просто не стала торговаться. В результате контракт был заключен по максимально высокой цене.
В данном случае работала «карусель»: сегодня я получаю контракт по максимально высокой цене, завтра ты, послезавтра он. Да, в этом случае теряется залог, но все равно выгоднее!
Впрочем, в конкретной ситуации произошел сбой в механизме. Одного товарища в цепочке элементарно «кинули», и он побежал стучать на бывших сообщников.
А если б не кинули?
ФОРМУЛЬНЫЙ ПОДХОД
Но есть и другие возможности для изобличения заговорщиков. Вернее, такие возможности рождаются на наших глазах. В одном из районов для участия в конкурсе по реконструкции детского сада стоимостью 38,7 миллиона рублей обеспечение внесли три компании. Но две из них поиграли немного на понижение, да и вышли из торгов. В результате остался один участник, предложивший цену, практически не отличавшуюся от изначально заявленной. Эффект тщательно разработанного механизма электронных аукционов был сведен к нулю.
И никто не пришел сдавать коллег. В этом случае за ними пришли сами антимонопольщики.
Оказывается, Воронежская область — чуть ли не единственный в России регион, где разработана система взаимодействия контролирующих и правоохранительных органов по борьбе с незаконной конкуренцией. Поэтому у нас начали применяться в этой сфере технологии криминального сыска — вплоть до прослушки телефонных разговоров. О деталях Рохмистров предпочел не распространяться.
Но и это еще не все технологические прорывы в антимонопольном деле. Именно в Воронеже, крупнейшем вузовском центре, ученые ВГУ и ВГТУ разрабатывают формулу правильной цены. Вернее, методику расчета монопольно высоких и монопольно низких цен, между которыми и будет лежать правильная, конкурентная цена. Она будет учитывать и биржевые индексы, и сезонные факторы, и инфляцию, и много всего.
Правда, воронежцы не являются первооткрывателями математического подхода. В Пензе, чтобы доказать факт ценового сговора, призвали ученых-специалистов по теории вероятности. Предприниматели говорят: мы что, мы ничего, цены совпали случайно. А ученые отвечают: может быть, но с вероятностью один к ста миллионам — и весы Фемиды качнулись в их сторону!
КОЭФФИЦИЕНТ СОВЕСТИ
Жаль, невозможно включить в создаваемые формулы что-нибудь вроде «коэффициента совести». Компонент, увы, трудноуловимый. Ведь и сегодня, без всяких теорий вероятности, ничто не мешает заказчику — тому же муниципальному чиновнику — прописать в условиях торгов такие требования к технологиям, ресурсной обеспеченности, к размеру залога и т. п., которые гарантируют от прихода на площадку жуликов и халтурщиков. Ничто не мешает проконтролировать надлежащим образом исполнение подряда. Многоопытного главу УФАС поразила картина в Лисках, где он увидел тротуарную плитку и спросил: «Наверное, в этом сезоне клали?» «Да нет, пять лет назад…»
Но образцы такой достойной работы муниципального заказчика остаются невознагражденными (а за что его вознаграждать, это же просто исполнение прямых служебных обязанностей?). И примеры, когда улицы городов при попустительстве заказчика украшает откровенная халтура, в нашей области остаются ненаказанными (по крайней мере, по линии антимонопольного законодательства). А за что наказывать, если никто не жаловался?
Но есть один пункт в Третьем антимонопольном пакете, который внушает надежду. Отныне подать жалобу на нарушителей антимонопольного законодательства может не только пострадавшее юридическое лицо, но и любой гражданин, считающий, что его интересы тоже оказались ущемлены. То есть теоретически — каждый.
Впрочем, хороших примеров — благодаря той же системе электронных торгов — становится все больше. Недавно на заседании Правительства области разбирали ситуацию с освоением бюджетных денег по программе модернизации здравоохранения. Суммы миллиардные, и каждый процент экономии — весом как никогда.
А тут сэкономили не единицы — целых двадцать процентов. Остаток снова пришлось, согласно закону, «расторговывать». И опять вышла экономия. И остаток остатка, уже в предновогоднем цейтноте, — тоже выставили на торги. Да, для заказчика это большая головная боль. Но для больных — это лучшее качество обслуживания, новое оборудование, новая надежда на выздоровление.
Так что работать стоит.
Александр Саубанов, «Молодой коммунар», № 4 (12930), 17 января 2012